Не могу не одобрить желания ваших сыновей содействовать просвещению татарского народа. Не могу судить о том, насколько при этом нужен переход в Магометанство. Вообще должен сказать вам, что, не признавая государства, я считаю излишним и всякое формальное заявление кому бы то ни было о том, к какой вере принадлежит человек. И потому думаю, что если сыновья ваши и захотят усвоить Магометанские взгляды, предпочтительно перед Православными, то им не нужно бы и заявлять об этом, т. е. о своём переходе из одного вероисповедания в другое. Может быть, это необходимо, но я об этом судить не могу и поэтому ваши сыновья должны решить сами, заявлять или не заявлять им об этом предержащим властям.
Что касается самого предпочтения Магометанства Православию и в особенности по тем благородным мотивам, которые выставляют ваши сыновья, я могу только всей душой сочувствовать такому переходу. Как ни странно для меня, ставящего выше всего христианские идеалы и христианское учение в его истинном смысле, для меня не может быть никакого сомнения в том, что Магометанство по своим внешним формам стоит несравненно выше церковного православия. Так что если человеку поставлено два выбора: держаться церковного православия или Магометанства, то для всякого разумного человека не может быть сомнения в выборе и всякий предпочтёт Магометанство с признанием одного догмата единого Бога и его пророка, вместо того сложного и непонятного богословия - троицы, искупления, таинств, богородицы, святых и их изображений и сложных богослужений. Оно и не могло быть иначе, чтобы магометанство по отсутствию многих суеверий, затемняющих сущность учения и вошедших в церковную веру, не стояло бы выше этой! церковной веры уже по одному тому, что Магометанство возникло на 600 лет позднее христианства.

Всё на свете развивается, совершенствуется; как совершенствуется отдельный человек, так совершенствуется и всё человечество, и главная основа жизни всех людей - их религиозное сознание. Совершенствование же религии состоит в её упрощении, уяснении, освобождении от всего того, что скрывает её. Такое освобождение религиозной истины от того, что скрывает её, совершалось с самых древнейших времён великими мыслителями человечества, сделавшимися основателями всех больших религий. Так, прежде всех других известных нам других религий, такое новое, более высокое понимание религии дано было в книгах Веды в Индии, а позднее в учениях Моисея Будды, Конфуция, Лаоцзы, Христа, Магомета. Все эти основатели новых религий, освобождавшие религию от древнего грубого понимания её и заменявшие его более глубоким простым и разумным, были великие люди, но всё-таки люди, и потому не смогли выразить истину во всей её ясности, глубине и чистоте от всяких прошлых заблуждений. Но если бы даже предположить! , что люди эти не могли ошибаться, и всё, что они говорили, была несомненная истина, то те ученики их, которые стояли много ниже их, не усвоив истину во всей её глубине, естественно желая украсить её, сделать её обязательною для всех, извращали её, прилагая к ней опять много ненужного и в особенности чудесного, из-за которого трудно было большинству людей видеть саму истину во всём её значении. И такие извращения истины, чем дольше исповедывались религии, тем всё больше и больше наростали на открытую основателями истину и затемняли её. И потому в самых древних религиях больше всего чудесноо и всякого рода суеверий, скрывающих истину: более всего скрывающих истину: более всего в самой древней, в браминской, уже меньше в еврейской, ещё менее в буддийской, конфуцианской, даоситской, ещё менее в христианской, но уже меньше всего в самой последней большой религии - в магометанской.

И поэтому Магометанство находится в самых выгодных в этом отношении условиях. Ему стоит только откинуть всё неестественное, внешнее в своём вероучении и в основу поставить огромное основное религиозно-нравственное учение Магомета, и оно естественно сольётся с основами всех больших религий и в особенности с христианским учением, которое оно признаёт истиной.