Х.Х. Эрдем
«Мое сознание является религиозным, так как я полностью осознаю недостатки человеческого мозга, чтобы глубоко воспринимать гармонию Вселенной, которую мы стараемся сформулировать как «законы природы». Это то сознание и смирение, которое я не могу не заметить в менталитете атеиста».
Американское общество физиков объявило 2005 г. годом Альберта Эйнштейна в честь открытой им в 1905 году теории относительности. В связи с этой знаменательной датой проведено множество мероприятий, в знак признания его огромного вклада в науку подготовлены многочисленные очерки. Однако все ещё не получившим должного освещения остается один из важнейших аспектов мировоззрения великого ученого – его религиозные взгляды.
Известно, что такие основатели современной физики, как М. Планк (M. Planck), Н. Бохр (N. Bohr), У. Хайзенберг (W. Heisenberg) и П. А. М. Дирак (P.A.M. Dirac) были глубоко верующими учеными. Религиозность Эйнштейна была иной. Швейцарский новеллист Фридрих Дюрренматт (Friedrich Dürrenmatt) обнаружил неординарность в сильной религиозности Эйнштейна, сказав однажды по этому поводу так: «Эйнштейн так много говорил о Боге, что мне казалось, что он является тайным богословом» (1).
Альберт Эйнштейн родился в 1879 году в местечке Ульм (Германия), в еврейской семье. Несмотря на то, что семья будущего знаменитого ученого не была последовательницей иудаизма в традиционной форме, никто не отвергал свое еврейское происхождение. Когда Альберту исполнилось шесть лет, его отдали в католическую муниципальную школу, где он получил религиозное образование.
В те времена родители Альберта наняли близкого родственника, чтобы тот учил их сына основам иудаизма. И хотя имя этого родственника остается неизвестным, по словам сестры Альберта – Майи, именно он возбудил у юного гения религиозные чувства. О нем Эйнштейн говорил так: «Он был таким пылким в своих религиозных чувствах, что детально соблюдал религиозные предписания. Например, не ел свинину. Он делал это исходя из своих духовных побуждений, а не потому, что так было принято в его семье. Он остался верным выбранному пути в течение многих лет»(2).
По свидетельству А. Можковского (A. Moszkowski), первым опубликовавшим в 1920 году биографию Эйнштейна, красота и великолепие природы, как выразился сам Эйнштейн, открыли ворота «религиозного рая». А. Можковский отметил, что другим фактором, сыгравшим важную роль в становлении религиозных чувств Альберта, явилась музыка. Еще в шестилетнем возрасте, получая уроки по классу скрипки, он открыл для себя, что музыка нераздельно связана с религиозными чувствами. «Музыка, Природа и Бог слились в нем воедино, образуя то духовное единство, следы которого не исчезли и позже, когда религиозные факторы достигли общего для всего мира этического кругозора. Однако, согласно автобиографии Эйнштейна, написанной в 1949 году, его религиозность была продиктована ни любовью, ни музыкой, а тем, что нашло отражение в его глубоких мыслях: «Когда я был довольно развитым не по годам человеком, до моего сознания с необычайной ясностью дошел смысл тех надежд и стараний, которые неотступно преследовали многих людей в их личной жизни.
Вскоре я понял жестокость этого преследования, которое в те годы было тщательно сокрыто под маской лицемерия. Поскольку люди испытывали материальные трудности, они были насильно вовлечены в этот процесс. Да, таким участием можно было удовлетворить потребности желудка, но не человека – существа думающего и чувствующего.
Таким образом, несмотря на то, что я был ребенком совсем нерелигиозных родителей (иудеев), я стал глубоко религиозным» (4).
Наиболее впечатляющим различием между Эйнштейном и другими великими учеными его эпохи является то, что свою позицию в отношении религии он выражал в ясной и открытой форме. Во время благотворительного ужина, который проходил в Нью-Йорке, беседуя с немецким дипломатом Хьюбертусом зу-Левенштейном, известным своими антинацистскими взглядами, Эйнштейн категорически отделил себя от атеистов: «Принимая во внимание существующую во Вселенной гармонию, которую я признаю несмотря даже на ограниченные возможности моего мозга, должен отметить, что все еще есть люди, которые не верят в существование Бога. Но меня выводит из себя то, что они причисляют меня к тем, кто поддерживает их взгляды» (5).
Отвечая на письмо Беатрикс Ф. из Сан-Франциско, считавшей его атеистом и интересовавшейся, на каких позициях он стоит, Эйнштейн писал, что отрицает всякое причисление его в атеисты: «Мое сознание является религиозным, так как я полностью осознаю недостатки человеческого мозга, чтобы глубоко сознавать гармонию Вселенной, которую мы стараемся сформулировать как «законы природы». Это то сознание и смирение, которое я не могу заметить в менталитете атеиста» (6). С другой стороны, он несколько раз отличал свою позицию от мистицизма. В 1955 году он писал: «То, что я вижу в природе, является великолепной структурой, которую мы можем постигать лишь поверхностно, и подобное обстоятельство должно наполнить думающего человека чувством «смирения». Это есть искреннее религиозное чувство, которое не имеет ничего общего с мистицизмом» (7).
В 1931-1941 гг. Эйнштейн неоднократно высказывался в печати и своих выступлениях на тему отношений между религией и наукой. Он категорически отвергал мысли о том, что между ними существует конфликт. Напротив, он считал, что наука и религия дополняют друг друга. На лекции под названием «Цель», которую великий ученый читал в 1939 году в Принстоне, он особо подчеркнул, что между наукой и религией нет никакого конфликта, и последняя только устанавливает существующее, но не сможет установить то, что должно быть. «Хотя религия и определяет цель, наука в своем широчайшем значении показывает способы её достижения. Однако науку могут творить только те, кто наполнен поиском смысла и стремлением к обретению правды. Между тем данный источник чувства происходит из религиозной среды... Я не могу представить себе выдающегося ученого без глубокой веры. Ситуацию можно уподобить так: наука без религии похожа на хромого человека, а религия без науки – на слепого» (8).
По словам Эйнштейна, религия также была необходима для того, чтобы общество было здоровым. В интервью ирландскому писателю Джеймсу Мерфи, отвечая на вопрос о том, могут ли научные теории установить идеи для жизни, Эйнштейн заявил, что «наши моральные судьи, чувство восприятия красоты и религиозные инстинкты являются источниками форм для оказания помощи в объяснении способностей в направлении достижения высоких рубежей. Вы правы говоря о том, что основой науки является мораль; однако вы не сможете, исказив правду, сказать, что основой морали является наука. Наука не может учить человека морали, и каждая попытка подведения этических норм к научной формулировке обречена на провал». Заключительные заявления данного интервью звучали так: «Современная наука не снабжает мозг объектом созерцательного возвышения. Человечество само должно заниматься возвышением. Латинское «Sursum corda» («Возвысьте свои сердца») всегда остается лозунгом для людей. Каждое культурное усилие, будь оно религиозное или научное, касается сути сокровенной души и преследует цель освобождения от своего «Эго», не только от «Эго» индивидуума, но и от «Эго» всего человечества» (9).
Можно утверждать, что всемирная теория относительности Эйнштейна и другие его великие достижения кое где были религиозно мотивированными. Например, Корнелиус Ланкос (Cornelius Lanchos), работавший какое-то время вместе с Эйнштейном, утверждал, что определенные физические идеи в теории относительности своим появлением были обязаны воздействию религиозных мыслей (10). Исходя из этого, весь научный вклад Эйнштейна может быть принят как производные его исследований на пути постижения истины. Такая точка зрения в отношении религиозных и научных знаний Эйнштейна указывает на параллели с Бедиуззаманом Саидом Нурси, великим исламским ученым XII века, который заявил: «Озарение совести относится к религиозной науке, а озарение мозга – к современной науке. Их соединение проявляет правду» (11). Альберт Эйнштейн, выдающийся ученый всех времен, являет собой образец примирения этих двух источников на пути к поискам правды и доказательств существования и единственности Всемогущего Создателя Вселенной.
Источники:
1 F. Dürrenmatt, Albert Einstein, Diogenes Verlag, Zurich, 1979, p.12.
2 Maja Winteler-Einstein, The collected papers of Albert Einstein, V 1, Princeton Univ. Press, Princeton, NJ, pp xv-xxvii.
3 A. Moszkowski, Einstein, Methuen, London, 1921, p. 221.
4 A. Einstein, Auotobiographical notes, in Albert Einstein Philosopher-Scientist, p.3.
5 Prinz Hubertus zu Lövenstein, Towards the further shore, Victor Gollancz, London, 1968, p. 156.
6 Einstein to BF, 17 December 1952, Einstein Achieve, reel 59-797.
7 H. Dukas and B. Hoffman, Albert Einstein-The Human Side, Princeton Univ. Press, Prioncteon, NJ, 1979, p. 132.
8 A. Einstein, “The Goal”, lecture delivered 19 May 1939, Ideas and Opinions, pp 41-42; Out of My later Years, pp. 25-28.
9 A. Einstein , Science and God, Forum and Century 83, 1930, 373-379.
10 C. Lanchos, Judaism and Science, Leeds Univ. Press, Leeds, 1970.
11 Nursi, Said (Bediüzzaman), Munazarat, in: Risale-i Nur Kulliyati, 2 vols., Nesil Basim-Yayin, Istanbul: 1996.
